Одно из дел, хранящихся в Государственном архиве Омской области в фонде податного инспектора Омского уездного участка Акмолинской области, озаглавлено "По профорганизации податных инспекторов"[1]. Документы этого дела, не очень многочисленные, тем не менее, позволяют воссоздать историю, связанную с организацией Омского, а затем и Всероссийского союза податной инспекции.
   Немного предыстории. Уже в 60-70-х гг. XIX в. стала проявляться нехватка в системе финансового управления особых чиновников для ведения дел по налогообложению. Такие чиновники под именем податных инспекторов появились в России в 1885 г. в связи с реформой предпринимательского обложения. По этой реформе в промысловом налоге, помимо патентного сбора (имеющего твёрдый размер) появилась новая составляющая - дополнительный сбор. С акционерных предприятий он собирался в виде процентного налога с прибыли; для большинства же имел раскладочный характер. Сумма сбора с каждой губернии утверждалась Министерством финансов ежегодно в зависимости от степени экономической развитости, определяемой числом выбранных патентов. Самую трудную задачу, которую оказалось невозможно решить без податных инспекторов, составило распределение губернской суммы сбора между уездами и далее - между отдельными плательщиками. Этим занимались присутствия по промысловому налогу (уездные и губернское). Инспектор председательствовал в уездном присутствии, руководя работой нескольких выборных от плательщиков данного налога. Основываясь на своих примерных оценках, эти выборные определяли для каждого плательщика сумму годовой прибыли, исходя из которой и распределялась сумма раскладки, назначенная на уезд. Инспектор же следил за тем, чтобы выборные не допускали явных отклонений от действительности. На подобных основаниях строилась и работа присутствий по государственному налогу с городских недвижимых имуществ (созданных в 1893 г.) и присутствий по государственному квартирному налогу (взимавшемуся с того же 1893 г.).
   Очевидно, что даже при опоре инспектора на осведомлённость членов присутствия на его долю всё равно оставался колоссальный объём работы по приблизительной, хотя бы, проверке этих сведений и по разработке систем оценки облагаемой базы для различных налогов. Он должен был представлять хозяйственную конъюнктуру своего участка, быть лично знакомым с основными предприятиями, знать цены на строения разного качества в различных частях города, ориентироваться в уровне арендной платы за различные квартиры; если к его ведению относился сельский участок - знать уровень платёжеспособности разных селений, развёрстывать между обществами уездный оклад оброчной подати в соответствии с самостоятельно определёнными показателями доходности крестьянских хозяйств; оценивать обоснованность ходатайств о рассрочках недоимок… К тому же в обязанности инспектора входил и надзор за соблюдением налогового законодательства. Хотя непосредственным выявлением нарушений на местах занимались чины полиции и местного самоуправления, все протоколы о нарушениях стекались для принятия мер к податному инспектору.
   Поэтому штаты податной инспекции с 1885 по 1917 г. постоянно увеличивались; появлялись помощники инспекторов, дробились участки, росла канцелярия. Численный рост инспекции происходил и за счёт увеличения территориального охвата по мере распространения налоговых реформ на окраины. В частности, в Сибири податные инспектора появились в 1894 г., после введения квартирного налога, требовавшего индивидуального определения облагаемой базы для каждого плательщика. В итоге численность податной инспекции возросла с 222 человек в июле 1885 г. до 1283 к началу 1910 г.[2]
   Личный состав податной инспекции отличался довольно высоким образовательным уровнем. Так, в Тобольской губернии на 1902 г. из 17 инспекторов и их помощников 8 имели университетское образование (в т.ч. 6 - Московского, 1 - Петербургского, 1 - Харьковского университета; большинство - после юридических факультетов)[3]. Такая же картина характерна и для России в целом[4]. Поэтому инспектора с самого начала не стали ограничиваться ролью полицейских чиновников, беспрекословно исполняющих приказания начальства. Да и сам характер работы способствовал развитию самостоятельности - новая налоговая система, основанная на капиталистическом подоходном принципе, только формировалась, многое приходилось делать впервые, экспериментировать, искать наилучшие пути… Уже с первых лет деятельности податные инспектора стали ежегодно собираться на съезды, по итогам которых в большинстве случаев издавались объёмные журналы. Обсуждались всевозможные насущные проблемы, относящиеся к деятельности инспекторов, нередко высказывались пожелания по изменению законодательства. Само собой, до 1917 г. такие съезды организовывались непосредственно казённой палатой как органом финансового управления губернии и проходили под председательством управляющего палатой, а то и в присутствие более высокого губернского начальства.
   Но принёсший неожиданную свободу Февраль 1917-го подтолкнул инспекторов к тому, чтобы выступить на сцену в качестве самостоятельной силы. 8 апреля в Омске было получено обращение податных инспекторов Владимирской губернии "о необходимости объединения податной инспекции ввиду происшедшего политического обновления родины"[5]. Четыре инспектора Омского уезда, собравшиеся 14 апреля для обсуждения этого предложения, решили действовать без промедления. Постановив разослать полученное обращение всем инспекторам Омской палаты и поддержать Владимир в вопросе о созыве всероссийского съезда, они создали из себя самих временное исполнительное бюро Союза податных инспекторов и их помощников ведомства Омской казённой палаты (в составе М. П. Михайлова, П. П. Невзорова, И. Похитонова, во главе с П. М. Нюрнбергом). Ближайшей задачей наметили созыв общего съезда инспекторов Омской палаты для организации самого названного Союза.
   Одновременно, и даже ещё более активно, действовали в смысле организации служащие (имеется в виду технический персонал) Омской казённой палаты и Казначейства. К этому времени они успели создать свой союз, к которому совещание 14 апреля тоже решило примкнуть. Выдвинутый присутствовавшими П. М. Нюрнберг в течение ближайших дней получил поддержку большинства членов этой организации и оказался избран в комитет союза. Однако двое других инспекторов (В. С. Тер-Погосьянц из Усть-Каменогорска и В. В. Мельницкий из Петропавловска), через 9 дней оказавшиеся в Омске и приглашённые по такому случаю на заседание временного бюро союза податных инспекторов, выступили решительно против объединения столь разнородных служащих, поэтому П. М. Нюрнберг вышел из упомянутого комитета. Зато гости из отдалённых уездов решительно поддержали идею съезда для создания собственной организации податных инспекторов. Любопытно, что и председатель Палаты М. А. Васильев, присутствовавший на заседании вместе с начальниками отделений, выразил полное сочувствие этому делу[6]. Съезд состоялся 25 июня - 6 июля 1917 г., и главным его итогом стало принятие устава Союза податной инспекции района Омской казённой палаты.
   Суть устава в общем видна уже из первой статьи, устанавливающей, что инспекция "организуется в своей служебной деятельности в Союз на соответствующих новому государственному строю началах самоуправления в целях выяснения практики и улучшения постановки податного и налогового дела и защиты своих интересов"[7]. Воплощение "соответствующих новому строю начал" выразилось в отрицании власти управляющего казённой палатой, которого устав лишил права приказывать. "Все действия и мероприятия Управляющего Омскою Казённою Палатою, касающиеся деятельности и личного состава Податной Инспекции…, осуществляются им не иначе, как по предварительному соглашению с Комитетом Союза Податной Инспекции"[8] - постановили инспектора. Напротив, комитету союза (исполнительному органу, заседающему не менее двух раз в месяц) полномочия предоставили почти безграничные - утверждение проектов мероприятий и циркуляров управляющего палатой, решение любых кадровых вопросов и "всех вообще других дел, относящихся к деятельности Союза"[9]. В случае же, если бы управляющий попробовал ослушаться и издать какое-то постановление на свой страх, комитет получал право жаловаться прямиком в министерство. Впрочем, право прямого сношения с Министерством финансов и любыми другими учреждениями инспектора себе предоставили независимо от чьих-либо действий. При этом управляющий казённой палатой должен был всего лишь ставиться в известность об этой переписке.
   Да и само министерство податные инспектора тоже не рассматривали в качестве безусловно высшей власти, предоставив своему комитету право рассмотрения не только жалоб на действия инспекторов, но и отчётов назначаемых из центра податных ревизоров! Причём перечисленное относится только к полномочиям комитета союза. Что же касается "высшего органа самоуправления союза" (общего съезда инспекторов), то в его правах записаны также "обсуждение вопросов по существующим и проектируемым прямым налогам, о целесообразности налогов, проведении их в жизнь и пр." и "защита экономических, правовых и политических интересов членов Союза"[10].
   Если изложить коротко казённые формулировки устава, инспектора просто решили избавиться от надоевшей власти управляющего палатой, заменив его самоуправлением, и потребовать себе права участия в выработке тех законов, которые им до сих пор приходилось только воплощать, и которые им слишком часто хотелось подправить. Столь широкие права совсем не представлялись омским инспекторам чем-то исключительным. Положение о временном характере устава - "до реорганизации Института Податной Инспекции на новых началах"[11] - выдаёт их уверенность в скором распространении новых принципов на всю страну. И впрямь, губернские и областные организации податной инспекции стали стремительно возникать по всей стране, причём уставы этих объединений оказались весьма близки по содержанию.
   И вот, всего через месяц после принятия Омского устава, наконец состоялся Всероссийский съезд податных инспекторов и их помощников. Несмотря на явное уже из местных уставов стремление инспекторов к независимости, на стадии подготовки всероссийский съезд встречал сочувственное отношение Терещенко и Шингарёва, последовательно занимавших должность министра финансов. Кроме того, "с некоторого времени" представители петроградской податной инспекции стали пригашаться Департаментом окладных сборов к участию в разных комиссиях по разработке новых налоговых законопроектов. Так что общие условия проведения съезда представляются вполне благоприятными. "В борьбе обретать право своё" налоговикам не приходилось. Съезд проходил в Москве с 7 по 17 августа 1917 г. Уже упоминавшиеся инспектора Нюрнберг и Невзоров, принявшие участие в этом мероприятии, представили по возвращении подробный доклад, позволяющий получить полное представление как о круге обсуждавшихся вопросов, так и о царившей на съезде приподнятой атмосфере торжества свободы, равенства и братства.
   Заклеймив прежние "обстоятельства", не позволявшие и думать об объединении, и приветствовав "долгими, не смолкавшими аплодисментами" посетивших съезд Родзянко и Шингарёва, 122 делегата разбились на пять секций. Сама эта разбивка - уже показатель того, какие вопросы наиболее волновали делегатов: основная часть выбрала секции, работавшие над вопросами реформы податной инспекции и улучшения её материального снабжения; секции же, посвящённые насущным вопросам собственно податного дела, пользовались меньшим вниманием.
   Мы начнём обзор решений съезда как раз с последних. Третья секция обсуждала недавно введённый подоходный налог, и в частности - инструкцию к нему. Составленная предельно мягко по отношению к плательщикам, она предоставляла последним возможность уклоняться от налогов. Кроме того, инструкция вызвало недовольство инспекторов тем, что добавила бумажной работы. Четвёртая секция, занимавшаяся промысловым налогом, высказалась единогласно за отмену патентного сбора[12]. Министерство считало это предложение несвоевременным, поскольку наличная система обеспечивала определенный источник дохода к началу года и, кроме того, определённым доходом с патентного сбора пользовались города и земства. Однако съезд поддержал секцию и вынес резолюцию о необходимости окончательного перехода к окладной системе.
   Наконец, пятая секция занималась проектами новых налогов, разрабатывавшимися Министерством финансов (о них инспектора узнали от петроградских коллег, привлекавшихся к работе Департамента окладных сборов). В 1917 г. как раз шла работа над несколькими проектами. Во-первых, о наследственном налоге (в отличие от действовавшего положения о наследственных пошлинах, его предполагалось сделать более прогрессивным). Далее - поимущественный налог, который, в отличие от существовавшего налога с городских недвижимостей, планировалось исчислять вне зависимости от доходности имущества с учётом лишь действительной стоимости. Наконец, предполагалось ввести налог на прирост ценности имуществ. Резолюции съезда по всем этим вопросам, при всей значимости некоторых из них[13], не отличались особой новизной или судьбоносным характером. Но это - практическое подтверждение одного из двух основных направлений работы, заявленных в программных документах местных организаций податных инспекторов.
   Основное же внимание участников съезда привлекло другое направление, связанное с защитой интересов сотрудников инспекции. На всероссийском съезде (как и на предшествовавших ему местных съездах) решать эти проблемы начали с "вопроса о власти". Первая секция, вооружившись уставами 24 местных организаций податных инспекторов, занялась выработкой "нормального" (типового) устава местной организации. После долгого обсуждения, допускать ли в губернские и областные союзы инспекторов и их помощников ещё и делопроизводителей, разделившиеся почти поровну участники секции сошлись на компромиссной формулировке, предоставлявшей этот вопрос местным организациям. Жаркие споры по такому второстепенному поводу только доказывают отсутствие принципиальных расхождений между делегатами. "В общем, - отметили омские представители, - выработанный нормальный устав по существу и частностям довольно близок к нашему местному уставу, но только по вопросам, касающимся взаимоотношения местных организаций к управляющим казенными палатами, съезд принял менее категоричную и более уступчивую форму положения, имея в виду, что действующие законы на этот предмет не отменены, и что на этом же основании некоторым местным союзам податной инспекции, представившим в суд свои уставы для регистрации, в таковой судом было отказано ввиду несоответствия их с действующими узаконениями"[14].
   Покончив с местными уставами, первая секция перешла к выработке устава Всероссийского союза, который и был затем в общем виде принят на съезде. Союз получился довольно мягким объединением федеративного типа. Местным организациям предписали считать типовой устав обязательным и привести ранее принятые уставы в соответствие с ним, но в то же время предоставили право делать "отступления, вызываемые местными условиями и нуждами, с тем лишь, чтобы отступления эти не противоречили общему духу и направлению нормального устава"[15]. Задачами Всероссийского союза провозгласили "содействие местным союзам к возможно лучшему использованию их членами своего служебного долга в интересах государства и общества, и во-вторых - защиту профессиональных, правовых и экономических интересов местных союзов, входящих в состав Всероссийского Союза"[16].
   Помимо основополагающих вопросов юридического оформления союзов, первая секция затронула и вполне практическую проблему обеспечения инспекторов и их родственников на случай смерти или потери трудоспособности (для этих целей решили создать кассу взаимопомощи). В целом же работа секции свелась к подтверждению и закреплению высокого положения, которое определили для себя местные инспекторские союзы. В том же духе действовала вторая секция, занявшаяся разработкой реформы податной инспекции. С подачи этой секции съезд принял ряд резолюций, в которых что ни пункт, то декларация независимости. Согласно этим резолюциям: податная инспекция выводится из ведения казённых палат; губернский инспектор (сменяющий во главе местной податной инспекции управляющего казённой палатой) избирается, причём полномочия его по отношению к подчинённым описываются формулой "primus inter pares"; любые назначения и перемещения чинов инспекции решаются исключительно голосованием членов местной организации. Податные ревизоры назначаются, правда, министром финансов, но - из кандидатов, выбираемых на всероссийских съездах самих инспекторов; при этом отчёты о ревизиях обязательно сообщаются и ревизуемому лицу, и местной организации. Кроме того, инспектора оговорили себе "право делегирования членов корпорации в Департамент с правом решающего голоса при разработке всякого рода законопроектов и вообще податных дел, а также по вопросам личного состава Податной Инспекции и материального ее обеспечения, и особенно по делам, возникавшим из докладов Податных Ревизоров по произведенным ими ревизиям"[17].
   Складывается впечатление о ленивых и корыстных податных инспекторах, которые, пользуясь демократическим безвластьем, стремятся урвать себе побольше льгот и свести к минимуму обязанности. Этому впечатлению, однако, противоречит ход обсуждения на съезде ходатайства о прибавке жалованья. Если ходатайства о прибавках помощникам инспекторов и канцеляристам разногласий на съезде не вызвали, то постановление о необходимости, ввиду крайней нужды и постоянного роста цен, увеличить зарплату самим инспекторам было принято лишь с незначительным перевесом. Продолжительные прения ("принявшие даже страстный характер") были вызваны тем, что "значительная часть членов Съезда признавала, ввиду весьма затруднительного… финансового положения государства, неудобным для Податных Инспекторов выступать с ходатайством о прибавках для себя и настаивала на сохранении в этом отношении занимавшейся до сего времени Инспекцией позиции, приглашая как-либо претерпеть переживаемые затруднения и в дальнейшем"[18].
   Поручив руководству Союза доработать необходимые материалы и сфотографировавшись в общей группе, инспектора разъехались по домам. Однако, по всей видимости, доработать устав Союза его правлению так и не пришлось. В предпоследний день работы съезда Юридическое совещание при Временном правительстве занялось рассмотрением уставов союзов податной инспекции Нижегородской и Ярославской губ.
   Не ограничившись указанием на противоречие уставов существующим законам (согласно которым непосредственным и безусловным начальством для инспекторов являлись управляющие казёнными палатами), Совещание терпеливо и подробно разъяснило в своём постановлении неприемлемость предположенных организаций для государственного управления. Поскольку податные инспектора являются государственными чиновниками, то есть наёмными служащими, то они обязаны выполнять приказания начальства (действующего в интересах государства, а не податных инспекторов как таковых), и ни о каком самоуправлении речи идти не может. Государственная же служба и самоуправление суть начала противоположные: если начальник отвечает за результат, то он должен иметь и право распоряжаться! В своём постановлении Юридическое совещание даже предприняло экскурс в общефилософские основы общественного устройства, корявым бюрократическим языком заявив, что "для наличия самоуправления требуется живое единение всех сил данного общения, основанное на естественном сожительстве всех его членов и на вызываемых этим сожительством реальных общих интересах. Между тем такого общения между лицами податной инспекции не имеется, так как связь между ними не идёт далее защиты их профессиональных интересов, как оплачиваемых государством работников. Поэтому попытки организовать само ведение дела податного надзора на началах самоуправления заранее обречены на неудачу, ввиду отсутствия достаточно прочного для сего базиса"[19].
   Вердикт же был совершенно твёрд и однозначен: предложенные уставы "являются совершенно неприемлемыми как ввиду полнейшего смешения понятий, положенных в их основу, так и ввиду явного противоречия их положений действующим постановлениям об организации органов административного управления вообще и податного надзора в частности"[20].
   По-видимому, Департамент окладных сборов (директор которого Г. Курило без восторга отнёсся к августовскому съезду) не случайно передал нижегородский и ярославский уставы на рассмотрение Юридического совещания именно в это время. Теперь для всех стало очевидно, что если даже проект Всероссийского союза податных инспекторов и будет представлен на официальное утверждение, такового он никогда не получит. В течение следующих полутора месяцев заключение Юридического совещания было разослано на места и доведено до сведения податных инспекторов.
   На этом заканчивается дело Омского архива - заканчивается, по всей видимости, и история союзов податных инспекторов. Начавшаяся на волне поднятой Февралём волны энтузиазма в отношении слома старого монархического аппарата, она проявила стремление интеллигенции к переустройству общества и государства на началах демократии и самоуправления. Но столкнувшись с прозой жизни, в которой управление подразумевает безоговорочное исполнение приказаний начальства, инспектора вынуждены были оставить мечты и смириться с сохранением прежней системы. Думается, эта история характеризует не только податную инспекцию, но и более широкие демократические круги в 1917 г.

Примечания:
[1] ГАОО. Ф. 199. Оп. 1. Д. 71.
[2] Вестник финансов, промышленности и торговли. 1910. № 19. С. 272, 275.
[3] ГАТ. Ф. 154. Оп. 10. Д. 1460.
[4] Вестник финансов, промышленности и торговли. 1910. № 19. С. 272.
[5] ГАОО. Ф. 199. Оп. 1. Д. 71. Л. 1.
[6] Там же. Л. 2-2 об.
[7] Там же. Л. 4
[8] Там же.
[9] Там же. Л. 5.
[10] Там же. 5 об.
[11] Там же.
[12] Промысловый налог подразделялся на основной и дополнительный. Основной взимался в виде выборки промыслового свидетельства, имевшего твёрдую цену и именовавшегося иначе патентом. Отсюда - "патентная система": налог, не зависящий от дохода; такая система сохранилась с начала XIX в., хотя доля этой составляющей в общей сумме промыслового налога постепенно уменьшалась. Реформами 2-й половины XIX в. усиливалась 2-я составляющая - дополнительный промысловый налог, взимавшийся в процентах от дохода по определённым ставкам, иначе именовавшимся окладом (отсюда - "окладная система": налог, взимаемый пропорционально доходу или другой единице обложения). Кроме этого, в течение указанного периода наблюдалась тенденция усиления прогрессивного характера промыслового налога: чем выше доход (в процентах к капиталу), тем выше ставка налога.
[13] Это и вопрос о презумпции невиновности плательщиков (которая на тот момент отсутствовала в промысловом налоге и доставляла много хлопот инспекторам и убытка казне в налоге подоходном) - вопрос особенно острый в условиях отсутствия всеобщих обязательных бухгалтерских правил, позволяющих точно определить доход каждого. И не первое десятилетие обсуждавшийся вопрос об отмене патентной составляющей промыслового налога, которая оставляла мелким предпринимателям шанс на выживание, только если они обходили закон, в то время как крупные компании платили ничтожную часть своих доходов.
[14] ГАОО. Ф. 199. Оп. 1. Д. 71. Л. 15 об.
[15] Там же.
[16] Там же. Л. 16-16 об.
[17] Там же. Л. 19.
[18] Там же. Л. 20 об.
[19] Там же. Л. 34.
[20] Там же. Л. 32 об.