Перед Вами - две публикации, посвящённые одному из первых советских наркомов. Читая их, необходимо представить себе человека, о котором идёт речь. В классе надо будет рассказать о нём так, как будто Вы сами с ним общались и хорошо его знаете.
Конечно, невозможно описать человека, не приводя фактов из его жизни. Однако все приводимые Вами факты должны быть подчинены главной задаче - раскрыть личность.
Обратите внимание вот ещё на что. Характеристика, принадлежащая перу известного исследователя, тщательно проработана со стилистической точки зрения. Однако Вам необходимо всё-таки составить свой текст. Это поможет качественно провести сокращение, необходимое, чтобы уложиться в отведённое время.
Время выступления - 3-5 минут. Высшая оценка - шесть баллов. Учитываются уровень самостоятельной переработки исходных данных, содержательность материала, качество его подачи. Слишком длинное выступление рассматривается как недостаток.
Чичерин Георгий Васильевич (1872, с. Караул Тамбовской губ. - 1936, Москва) - сов. парт. и гос. деятель, дипломат. Род. в дворянской семье, племянник Б. Н. Чичерина. В детстве серьезно занимался музыкой, увлекался историей. После окончания гимназии с золотой медалью Чичерин блестяще завершил образование на историко-филолгическом ф-те Петербург, ун-та и отправился в заграничное путешествие. В 1898, по совету дяди, Чичерин поступил на службу в Гос. и Санкт-Петербург, главный архив Министерства иностранных дел, где участвовал в написании истории Министерства иностранных дел России, работал над биографией А.М. Горчакова, к-рую так и не завершил, но приобрел прочные знания по истории отечественной дипломатии. Знакомство с соц. лит-рой, сочувствие рев. настроенным друзьям и оказание им технической помощи сделали пребывание Чичерин в Петербурге небезопасным. В 1904 он легально выехал из России, надеясь изучить соц.-демократическое движение на Западе для последующего использования этого опыта на родине. Жил в Германии, Франции, Англии. Общаясь с рев. эмиграцией, был близок к эсерам, потом к меньшевикам, находился под влиянием Г. В. Плеханова и был взят на заметку заграничным бюро департамента полиции. В 1905 Чичерин стал членом РСДРП, будучи богат, оказывал постоянную финансовую поддержку партии. Занимался публицистикой, входил в состав Заграничного центрального бюро РСДРП, был членом Британской соц. партии и др. организаций соц. направленности. С началом первой мировой войны Чичерин приобрел широкую известность как меньшевик-интернационалист. В 1917 работал секретарем Росс. делегатской комиссии для содействия возвращения эмигрантов на родину. Был заключен в английскую тюрьму за антивоенную пропаганду и "связи с врагом". В 1918 был обменен на английского посла в царской России Д. Бьюкенена и вернулся в Россию. Вступив в РСДРП(б), Чичерин сначала фактически, а затем и формально возглавил Наркомат иностранных дел. Участвовал в подписании Брестского мира (1918), возглавлял сов. делегацию в Генуе (1922) и Лозанне (1922 - 1923), подписал Раппальский договор с Германией. Выделявшийся образованностью, превосходными лингвистическими способностями (объяснялся на всех европейских и нескольких азиатских языках), одержимый работой и не имевший семьи, Чичерин фактически жил в Наркоминделе. Он верил в грядущую мировую рев. и был фанатично предан коммунистической идее, однако противоречия между действиями Коминтерна, готового экспортировать рев., и необходимостью устанавливать нормальные отношения с другими странами приводили к внутреннему противоречию. Незадолго до отставки Чичерин закончил свою кн. о Моцарте ("У меня были революция и Моцарт...", - писал он в конце жизни). Тяжелая болезнь Чичерина, почти двухлетнее лечение за границей не были единственной причиной его отставки в 1930. Чичерин и И.В.Сталин не любили друг друга, но, т.к. Чичерин никогда не стремился к власти, Сталин всегда относился к нему достаточно тактично, чего нельзя сказать о К.Е. Ворошилове, М.И. Калинине и др. "рабочих вождях". Борьбу с Чичериным начали люди, стремившиеся к руководству Наркоминделом, воевать с к-рыми у Чичерина не было ни желания, ни сил.
Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.
Генуэзская конференция была звездным часом выдающегося российского и советского дипломата Г. В. Чичерина. В Генуе под его руководством советская делегация отстояла не только те принципы внутренней и внешней политики советской России, которые считались большевиками устоями пролетарской революции и социализма, но в сущности проявила себя защитницей национально-государственных интересов страны, ее суверенитета в политической и экономической областях. В Генуе Чичерин, благодаря своим исключительным способностям, сделал свое заявление на английском, немецком и французском языках.
Теперь же хотелось бы дать самую общую краткую характеристику плеяде первых советских дипломатов и затем более подробно осветить дипломатическую и политическую биографию Чичерина. Что же объединяло в главном первых советских дипломатов или, как говорили в свое время, дипломатов ленинской школы? Какие общие пути привели их на поприще служения внешней политике советского государства, чем выделялся и чем отличался каждый из них? Общим для всех них было полное лишений, арестов и ссылок самоотверженное и беззаветное революционное прошлое, которое выковало из этих людей решительных борцов за интересы молодого государства, приступившего к строительству социализма, пусть утопического, но в их понимании истинного и справедливого социально нового общества. Подавляющее большинство советских дипломатов 20-х годов, кроме того, длительное время прожило за границей на положении политических эмигрантов. Годы жизни, учебы, участия в социалистическом движении различных западных стран способствовали тому, что они прекрасно знали не только условия и особенности социального, политического и экономического развития многих капиталистических государств, но и психологию, способ мышления разных слоев буржуазного общества. Это же касалось и блестящей теоретической подготовки многих из них в области политики, экономики, права. Это же очень помогало позднее многим из них в дипломатической работе, позволяло трезво и почти безошибочно учитывать возможные последствия того или иного практического шага во взаимоотношениях советского государства с различными странами, реакцию на такие шаги правящих кругов и общественного мнения различных стран. Наконец, важно отметить высочайшую степень образованности, эрудиции большинства первых советских дипломатов, блестящее знание многих иностранных языков.
Одним из первых среди них был по праву Георгий Васильевич Чичерин, народный комиссар советской России, а затем СССР в 1918-1930-х гг. Вся непосредственная работа по осуществлению международной деятельности советского государства в первое десятилетие его существования проводилась именно под руководством наркома иностранных дел Георгия Васильевича Чичерина.
Г. В. Чичерин родился в 1872 г. "Он происходил, - как сообщается в его авторизованной биографии, - из средне-дворянской семьи, проникнутой умеренными либеральными традициями". Отец его, Василий Николаевич, был "тонким светским человеком, прекрасно говорившим и писавшим по-французски", который посвятил себя дипломатической работе. Мать, баронесса Жоржина Егоровна Мейендорф, вышла из семьи, которая дала царскому правительству целый рад выдающихся дипломатов. Уже восьмилетним мальчиком, будучи одиноким по складу характера, он проявлял качества, которые если и не давали оснований разглядеть в нем будущего выдающегося дипломата, то во всяком случае способствовали позднее его естественному проявлению в этой области. Как упоминается в его биографии, "он любил читать и перечитывать хранившиеся у матери дипломатические документы, как, например, мирные трактаты. Он играл с гувернанткой в игру, которую сам и придумал; оба брали одинаковое число мячиков, бросали их на пол и стремились подобрать их: кто подберет больше, считался выигравшим большое сражение, на столе лежал открытый атлас, причем игроки изображали собой два определенных государства; после каждого сражения на карте отмечалось, куда продвинулись армии воюющих сторон, пока одна не доходила до столицы другой стороны; тогда Чичерин садился писать по всем правилам мирный трактат с уступкой победителю нескольких провинций". Одной из отличительных черт будущего выдающегося советского дипломата был исключительный интерес к истории, проявившийся у него еще во время учебы и, по-видимому, сказавшийся на его восприятии лиц, явлений и событий, которые впоследствии сопутствовали его жизни и деятельности как одного из блестящих деятелей внешней политики СССР. В авторизованной биографии Г. В. Чичерина есть немало сведений на этот счет: "оставаясь страстным поклонником истории, он в гимназические годы особенно любил Костомарова, найдя в нем впервые критический метод и восторгаясь в нем изображением психологии народных масс". То же самое проявлялось у него и в студенческое время: "поступив на историко-филологический факультет, он писал своей бабушке Мейендорф, что история для него слита с жизнью и что на улице он будет встречаться лицом к лицу с той же своей наукой". После блестящего окончания историко-филологического факультета Петербургского университета Г. В. Чичерин в январе 1898 г. поступает на службу в государственный и петербургский главный архивы МИД, чтобы "быть подальше от активной политики царизма". Таким образом, это был в сущности единственный советский дипломат, профессионально подготовленный службой в царском МИД. Работа в архиве и дружба с профессором Н. П. Павловым-Сильванским, который служил по тому же ведомству, способствовали подготовке Г. В. Чичерина как историка русской внешней политики, как знатока огромного количества дипломатических документов. Занимаясь специально написанием истории российского МИД к его столетию и обладая уникальной памятью, молодой служащий архивного департамента скоро стал высокопрофессиональным специалистом в сложнейших областях западной и восточной политики царской России. Вместе с тем, если ему хотелось держаться "подальше" от активной политики царизма, укрывшись за толстыми стенами архивов МИД, он довольно быстро обнаружил пристрастие к иной "политике", начав еще со студенческого времени ознакомление с социал-демократической и марксистской литературой, посещая политические диспуты и поддерживая связи с нелегальным кружком В. М. Нарбута.
В 1904 г. он принял решение эмигрировать, чтобы за рубежом основательно изучить марксистскую литературу, ознакомиться с социалистическим движением, а затем вернуться в Россию для занятия профессиональной революционной деятельностью. Начались годы скитаний: вступление в берлинскую большевистскую организацию, работа в качестве секретаря Заграничного бюро ЦК РСДРП, участие в V (лондонском) съезде партии. В январе 1908 г. Г. В. Чичерин был арестован за революционную деятельность берлинской полицией и выслан из Пруссии. Почти одновременно было установлено, что арестованный социалист Баталии, каковым он назвался, согласно досье прусской полиции, является "Чичериным, который играет выдающуюся роль в здешнем социал-демократическом движении". Эти материалы поступили в Петербург, и приказом по Российскому МИД "причисленный к государственному и Санкт-Петербургскому главному архиву титулярный советник Чичерин" был уволен со службы без права на некоторое время возвращения на родину". Участвуя после выезда из Германии в социал-демократическом движении Франции и Англии, Г. В. Чичерин по большей части примыкал к меньшевикам, но занимался преимущественно практической работой, связанной с помощью русским политическим эмигрантам всех направлений, их финансированием, подысканием квартир, устройством лекций, выступлений, поездок и т. д. Занимаясь революционной деятельностью во Франции, принял активное участие в становлении международного юношеского социалистического движения.
С началом Первой мировой войны Г. В. Чичерин переехал в Лондон, где стал заметным деятелем британского рабочего движения. Именно здесь начался его постепенный переход на позиции большевизма и революционного интернационализма. После победы Февральской революции в России Г. В. Чичерин уделял основное внимание отправке на родину русских политических эмигрантов и стал секретарем Российской делегатской комиссии, которая вела всю эту большую и сложную работу. Энергичная интернациональная деятельность, особенно выступления против войны среди британских рабочих, привели к тому, что в августе 1917 г. английские власти заключили его в Брикстонскую тюрьму, где он стал узником № 6027, интернированным в Англии.
Победа Октябрьской революции в России круто переменила судьбу русского политзаключенного. Уже в дни работы II съезда Советов, провозгласившего советскую власть в России, известный американский писатель и журналист Джон Рид 26 октября (8 ноября) 1917 г. сделал в своем блокноте запись: "Чичерина, интернированного в Англии, думают назначить министром иностранных дел". Как известно, в этом качестве в состав первого Совнаркома тогда вошел Л. Д. Троцкий (Бронштейн), однако советское правительство нотами от 28 ноября и 3 декабря 1917 г. потребовало освобождения Г. В. Чичерина, заявив, что в противном случае оно будет вынуждено арестовать нескольких британских подданных, известных как контрреволюционеры.
Как вспоминал впоследствии уполномоченный Наркоминдела в дни Октября по приему дел от бывшего МИДа И. А. Залкинд, было принято решение "не выдавать виз англичанам", пока Г. В. Чичерин и другой русский политэмигрант П. М. Петров не будут освобождены. "Я припоминаю ярость какого-то крупного английского дельца, - писал И. А. Залкинд, - добивавшегося личного разговора со мной по поводу отказа ему в визе, когда я ему деловым образом разъяснил: "Чтобы дать вам визу, нам нужно посоветоваться с Чичериным. Нет Чичерина, нет визы"".
В конце концов Г. В. Чичерин в начале января был освобожден и выехал в Петроград, а уже 21 января 1918 г. Совнарком по предложению В. И. Ленина назначил его товарищем народного комиссара по иностранным делам. Поскольку Л. Д. Троцкий в это время находился на переговорах в Брест-Литовске, а в последующем лишь номинально занимал пост наркома, Г. В. Чичерин сначала фактически, затем с 13 марта 1918 г. как исполняющий обязанности, а с 30 мая 1918 г. и по постановлению Президиума ВЦИК возглавил Народный комиссариат иностранных дел. На этом посту он проявил свои блестящие качества выдающегося дипломата. Все основные внешнеполитические и дипломатические акции советского государства 1918-1923 гг. осуществлялись под непосредственным руководством и при личном участии Г. В. Чичерина: участие в составе советской делегации, подписавшей Брест-Литовский договор 3 марта 1918 г., руководство внешнеполитическими и внешнеэкономическими связями с Германией и Скандинавскими странами в 1918 г.; труднейшая дипломатическая работа по организации "мирного наступления" с целью прорвать блокаду советской России и установить нормальные отношения со странами Запада; заключение первых мирных договоров 1920-1921 гг. с Эстонией, Латвией, Литвой, Финляндией, Польшей; установление дружественных связей с сопредельными странами Востока в 1921 г.; подготовка к проведению переговоров и заключение соглашений на основе признания РСФСР де-факто с рядом крупных западных стран - Англией, Германией, Италией, Норвегией, Швецией; разработка советской платформы для Генуэзской и Гаагской международных конференций и руководство советскими делегациями во время переговоров; заключение Рапалльского договора с Германией на основе признания РСФСР де-юре; проведение курса на преодоление "экономического разочарования" Запада во второй половине 1922 - начале 1923 г. и дипломатическая работа в пользу признания СССР де-юре многими западными государствами во второй половине 1923 г.
В этой колоссальной дипломатической деятельности вырабатывался и особый, неповторимый стиль работы Г. В. Чичерина, проявились его блестящие качества ученого, политика, лингвиста, которые были использованы им в полной мере и на протяжении по крайней мере еще четырех с половиной лет (с 1924 по лето 1928 г.), когда он мог еще работать с огромной отдачей, пока болезнь не заставила его отойти от руководства Наркоминделом.
В июле 1918 г. В. И. Ленин дал объективную и четкую характеристику Г. В. Чичерина как выдающегося государственного деятеля советской России нового типа. "Чичерин, - писал он полпреду РСФСР в Берлине А. А. Иоффе, - работник великолепный, добросовестный, умный, знающий. Таких людей надо ценить. Что его слабость - недостаток "командирства", это не беда. Мало ли людей с обратной слабостью на свете! Работать с Чичериным можно, легко работается, но испортить работу даже с ним можно". Последнее замечание касалось склонности А. А. Иоффе ставить иногда НКИД в решении тех или иных вопросов советско-германских отношений перед свершившимся фактом, не считаясь с позицией наркома. И В. И. Ленин решительно подчеркнул главную роль последнего в основных вопросах советской дипломатии: "...без ведома и разрешения наркома иностранных дел, конечно, послы не вправе делать решающих шагов".
Отличительными особенностями Г. В. Чичерина были преданность делу, безграничная самоотверженность и колоссальная трудоспособность. Еще британский агент Б. Локкарт писал в своих мемуарах о Чичерине периода начала работы в Наркоминделе: "В группе людей, работавших по шестнадцать часов, он являлся самым неутомимым добросовестным тружеником. Это был идеалист, неуклонно преданный делу и исполненный недоверия ко всем тем, кто не являлся сторонником этого дела".
Больной почти с юношеских лет, Г. В. Чичерин, работая с чрезвычайной нагрузкой, тем не менее постоянно отказывался, особенно в первые годы своей дипломатической деятельности, от всякого отдыха и лечения. Лишь примерно с 1925 г. болезнь все чаще укладывала его в постель, и он вынужден был с этого времени почти ежегодно по нескольку месяцев лечиться в санаториях и больницах европейских стран, прежде всего Германии. Но эти регулярные "поездки для лечения" в 1925-1928 гг., как мы увидим, сочетались с трудными и деятельными переговорами прежде всего с политическими руководителями Германии и Франции в целях подготовки сближения, нормализации отношений с руководителями этих стран, противодействия попыткам различных антисоветских комбинаций, удержания руководства, прежде всего Германии и Франции, от участия в тех или иных акциях против СССР.
Г. В. Чичерин (справа) беседует с Л. М. Караханом. Москва. 1930 г. |