"Совиные крыла" Победоносцева.

В те годы дальние, глухие
В сердцах царили сон и мгла:
Победоносцев над Россией
Простер совиные крыла,
И не было ни дня, ни ночи,
А только - тень огромных крыл…

        А. А. Блок. Возмездие.

Победоносцев Константин Петрович    Константин Петрович Победоносцев (1827-1907) - сын профессора Московского университета, юрист. В 1859-1865 - профессор Московского университета. Одновременно - либеральный публицист. Один из главнейших разработчиков судебной реформы 1864 года; отстаивал принципы независимости суда, гласности и состязательности судебного процесса. С 1865 - преподаватель права великим князьям, в том числе будущим царям Александру III и Николаю II. С 1868 - сенатор, 1872 - член Государственного совета, 1880 - обер-прокурор Синода.
   Уже в 70-е годы Победоносцев известен как консерватор. Познакомиться с его взглядами позволяют выдержки из переписки с Александром III, в первые годы правления которого Победоносцев оказывал решающее влияние на внутреннюю политику. В этих письмах он высказывается по вопросам карательной политики, свободы слова, образования; высказывает отношение к пореформенному суду, к Александровским реформам в целом, к конституции. На основе этих высказываний попробуйте оценить взгляды автора на общественное устройство в целом. Попробуйте понять психологию Победоносцева - на чём основывался его консерватизм, столь быстро пришедший на смену либеральному реформаторству?
   Для того, чтобы изобразить взгляды Победоносцева, у Вас будет 3-5 минут. Высшая оценка - шесть баллов. Оценивается качество подачи и содержательность материала, в том числе умение подняться от отдельных примеров к обобщениям.

   30 марта 1881 г.
   Сегодня пущена в ход мысль, которая приводит меня в ужас. Люди так развратились в мыслях, что иные считают возможным избавление осужденных преступников от смертной казни [1]. Уже распространяется между русскими людьми страх, что могут представить Вашему Величеству извращенные мысли и убедить Вас к помилованию преступников. Слух этот дошел до старика гр[афа] Строгонова, который приехал ко мне сегодня в волнении.
   Может ли это случиться? Нет, нет, и тысячу раз нет - этого быть не может, чтобы Вы перед лицом всего народа русского, в такую минуту простили убийц отца Вашего, русского Государя, за кровь которого вся земля (кроме немногих, ослабевших умом и сердцем) требует мщения и громко ропщет, что оно замедляется.
   Если бы это могло случиться, верьте мне, Государь, это будет принято за грех великий, и поколеблет сердца всех Ваших подданных. Я русский человек, живу посреди русских и знаю, что чувствует народ и чего требует. В эту минуту все жаждут возмездия. Тот из этих злодеев, кто избежит смерти, будет тотчас же строить новые ковы. Ради Бога, Ваше Величество,- да не проникнет в сердце Вам голос лести и мечтательности.
   
   1 февраля 1883

   С сердечною благодарностью возвращаю Вашему Величеству письма В. А. Жуковского. Поистине это была простая, чистая и ясная душа, - и вся она сказывается в письме от 30 августа 1843 года.
   Когда читаешь это письмо, невольно обращаешься мыслию к той эпохе, когда оно было писано - 40 лет тому назад. Это было самое ясное и блестящее время царствования Императора Николая. Многое вокруг поэта было просто и ясно; просты и ясны казались и те задачи жизни, которые с тех пор усложнились и запутались невообразимо. Есть времена, когда дорога впереди стелется широкой стезею, и видно куда идти. Есть другие времена, когда впереди туман, вокруг болота. То время и нынешнее - какая разница,- точно мир вокруг нас переменился. Невольно приходит мысль: эта простая душа, эта ясная мысль - как выразилась бы у Жуковского, если б он писал не в 1843 году, а хоть двадцать лет спустя?
   И Богу не угодно было, чтоб он дожил до того времени, когда его державный воспитанник стал Императором и вступил в дело [2]. Кажется, для покойного Государя и для всей России было бы неоценимым благом присутствие - только присутствие - человека с такою душою, с прямым и ясным взглядом русского человека на дела и на людей. С Жуковским,- и может быть с ним только одним,- покойный Государь в состоянии был бы говорить прямо, без малейшей тени, и принял бы слово от него с полным доверием. Жуковский ясным чутьем своим понял бы все, что было фальшивого во многих мерах, которые представлялись Государю в эпоху реформ, и указал бы прямо на опасность, грозившую тем основным началам правления, которые он так просто и ясно излагал в письме своем. И когда вспомнишь, какие люди в ту пору - в средине 60-х годов - решали судьбу этих реформ, пожалеешь, человеческим рассуждением, что Жуковского не было. Но видно так Богу было угодно, чтоб не было ни его, ни ему подобных.
   
   11 марта 1883 [3]

   Когда суд отделен от государства (на наше горе успели сделать это и у нас в России),- и суд становится орудием господствующей партии или известных политических тенденций. Поляки, в неразрывном союзе с католической церковью, с ксендзами и иезуитами, предприняли [попытку] задавить и ополячить и окатоличить русское племя. Располагая силою в парламенте, они задумали целый ряд законов к подавлению русской народности: изменение календаря, замену русского алфавита латинским, изгнание русского языка из русской школы, замену русского духовенства латинским, передачу иезуитам русских монастырей и духовных школ; дошло до того, что полиция снимает русские шестиконечные кресты с церквей и заменяет их латинскими. В последние годы завязалась ожесточенная борьба русского народа и духовенства - с латино-польскою властью и пропагандой. Народ без вождей теряется, и вот, поляки задумали задавить процессом главных вождей - Добрянского и Наумовича. У поляков в руках и прокуратура - страшное орудие политической тенденции, и суд. Они возбудили обвинение, засадили обвиненных в тюрьму - правительство из Вены принуждено было смотреть сложа руки на все это беззаконие. Следствие не раскрыло ничего кроме самых обыкновенных и ничтожных фактов, которые обвинительный акт построил - в доказательство государственной измены. Довольно сказать, что одним из доказательств измены приведено было мое мнимое (никогда его не было) ходатайство о принятии будто бы дочери Добрянского на воспитание в петербургский институт и выписка мною самой невинной галицкой газеты через посредство одного из обвиняемых. Казалась смешною всякая мысль о возможности обвинительного приговора; но поляки решили, и когда дело дошло до суда, прокурор - поляк отвел всех русских присяжных,- остались одни поляки с примесью жидов. Обвинение было - несомненное.
   И вот что значит суд в конституционном государстве! За несколько дней до приговора жена Добрянского пришла сказать ему, что нет иного средства к оправданию, как подкуп присяжных. А у Добрянского никаких средств уже не было. Значительное его имение в Венгрии совсем разорено и бесплодно, потому что венгерские власти запретили кому бы то ни было входить в сделки и в хозяйственные операции по его имению. С трудом жена его успела занять 20.000 гульденов, и на эти деньги были подкуплены 6 присяжных. Вот благодаря чему единственно состоялся оправдательный приговор!
   Вот - плоды конституционного правления! Ныне оно уже дискредитировано всюду, но всюду ложь эта въелась, и народы не в силах от нее освободиться и идут навстречу роковой судьбе своей. Особливо для юных славянских государств - это первая и самая ужасная язва, разъедающая ложью и раздором весь состав общества, поселяющая разлад и взаимное непонимание и отчуждение между народом и правительством. Доказательства налицо - в Румынии, в Сербии, в несчастной Болгарии, которой, к стыду нашему, мы своими руками привили эту язву, [4] - и конституцию, и суд, отделенный от государственной власти!
   Как же безумны, как же ослеплены были те quasi-государственные [5] русские люди, которые задумали обновить будто бы Россию и вывесть правительство из смуты и крамолы посредством обсуждения неведомо чего расписанные им представители народов и инородцев империи, объемлющей вселенную, наполненной пустынями, империи, в коей иной приход Якутской области (1100 верст длиной) или уезд сибирский может вместить пространство целой Франции. Кому была бы от этого радость и победа, так это полякам, которые, несомненно, стоят, скрытые, в центре всякого так называемого конституционного движения в России. Тут было бы для них вольное поле деятельности, вольная игра - и гибель России.
   Простите, Ваше Величество, что утруждаю Вас чтением этого длинного писания. Это - самая страшная опасность, которую я предвижу, для моего отечества и для Вашего Величества лично. Доколе жив, не оставлю этой веры, не перестану твердить то же самое и предупреждать об опасности. Болит моя душа, когда вижу и слышу, что люди, власть имущие, но, видно, не имущие русского разума и русского сердца, шепчутся еще о конституции. Пусть они иногда подозрительно на меня озираются, как на заведомого противника этой роковой фантазии. Я жив еще и не затворяю уст своих; но когда придется мне умирать, я умру с утешением, если умру с уверенностью, что Ваше Величество стоите твердо на страже истины и не опустите того знамени единой власти, в котором единственный залог правды для России. Вот где правда, а там - ложь, чужая, роковая ложь для судеб России.
   
   28 марта 1883

   В настоящую минуту при Св[ятейшем] Синоде разрабатывается вопрос об устройстве церковноприходских школ,- вопрос первостепенной важности для государства. Народ у нас пропадает, раскол и секты держатся от невежества: люди вырастают, не получая первых, самых основных, понятий о Боге, о церкви, о заповедях. Этому невежеству не поможет ученье, криво устроенное, не приспособленное к жизни,- оно может еще более развратить простого человека, отрывая его от жизни и действительности.
   Для блага народного необходимо, чтобы повсюду, поблизости от него и именно около приходской церкви, была первоначальная школа грамотности, в неразрывной связи с учением Закона Божия и церковного пения, облагораживающего всякую простую душу. Православный русский человек мечтает о том времени, когда вся Россия по приходам покроется сетью таких школ, когда каждый приход будет считать такую школу своею и заботиться об ней посредством приходского попечительства и повсюду образуются при церквах хоры церковного пения.
   Ныне все разумные люди сознают, что именно такая школа, а не иная должна быть в России главным и всеобщим средством для начального народного обучения. В этом смысле наша комиссия получает заявления отовсюду, от самых дельных представителей земства, и от духовенства, которое заметно оживилось, прослышав, что его не оставляют в забвении, но полагаются на его деятельность. Без сельского священника обойтись невозможно и, кроме его, не за кого взяться в этом великом деле посреди пустынных пространств, в коих раскинуты наши приходы. Мы надеемся, что вскоре повсюду проявится епархиальное движение в этом смысле.
   
   26 января 1886

   Благоволите, Ваше Императорское Величество, просмотреть прилагаемую статью. В тех условиях жизни, кои существуют в Томске, возможно ли идти, так сказать, навстречу вредным элементам и настаивать на учреждении в Томске университета, что уже решено в д[епартамен]те экономии Государственного Сената, с назначением денег, на первый раз около 70 т[ысяч] р[ублей], из государственного казначейства.
   Мысль об учреждении университета в Сибири (возникшую в период совершенного оскудения и падения наших университетов) я с самого начала [6] называл несчастною и фальшивою; но сначала не хотели меня и слушать, а потом хотя и соглашались со мною, но возражали: "Что же делать? Правительство зашло уже слишком далеко; им обещано; приняты значительные пожертвования на сумму до 900 т[ысяч] р[ублей] [7]; построен большой дом; все готово; нельзя идти назад".
   Но мне кажется, когда очевидна опасность, никогда не поздно возвратиться назад или, по крайней мере, остановиться, к чему и предлог есть - крайне затруднительное положение госуд. казначейства.
   Каких профессоров достанут в Сибири, когда и для здешних университетов не знают, где достать серьезных и надежных людей, особливо юристов! (а в Сибири предполагается открыть именно юридический факультет). Очевидно, туда поедут, увлекаясь высокими окладами, лишь очень молодые и слабосильные люди. Захотят наполнить университет и на первых порах вынуждены будут принимать и в студенты кого попало, а затем станут просить от казны денег на стипендии. Общество томское состоит из всякого сброда; можно себе представить, как оно воздействует на университет, и как университет на нем отразится.
   Граф Игнатьев писал мне от 8 октября о своем проезде через Томск: "осмотрели пресловутый сибирский университет. Здание чрезмерно-роскошное; не знаю, наполнится ли оно и кем? и что изо всего этого выйдет?"
   
   4 марта 1887

   В Западной Европе повсюду заговоры социалистов и анархистов и взрывы адских снарядов стали едва ли не ежедневным явлением. В Германии готовы были,- и только случай помешал,- взорвать императора со всей свитой при открытии памятника. Там это стало обычным явлением,- оттуда явилась эта зараза и по грехам нашим привилась к нам; но всякое этого рода явление у нас подхватывается врагами нашими, как орудие против нас. Правда, что у нас оно значит гораздо более, чем там,- и враги наши хорошо это знают,- и Бог знает еще, чья хитрая рука направляет, чьи деньги снабжают наших злодеев, людей без разума и совести, одержимых диким инстинктом разрушения, выродков лживой цивилизации...
   Нельзя выследить их всех, - они эпидемически размножаются; нельзя вылечить всех обезумевших. Но надобно допросить себя: отчего у нас так много обезумевших юношей? Не оттого ли, что мы ввели у себя ложную, совсем несвойственную нашему быту систему образования, которая, отрывая каждого от родной среды, увлекает его в среду фантазии, мечтаний и несоответственных претензий и потом бросает его на большой рынок жизни, без уменья работать, без определенного дела, без живой связи с народным бытом, но с непомерным и уродливым самолюбием, которое требует всего от жизни, само ничего не внося в нее!
   Боже, помилуй нас грешных и спаси бедную Россию и от своих, и от чужих!
   
   11 февраля 1888

   Вчера вечером встретил я на балу Вышнеградского [8]. Он был смущен внезапным падением нашего курса [9],- и так низко, как он до сих пор еще не падал. "А знаете ли, какая была ближайшая причина этого падения?- сказал он,- известие о решении московских присяжных по делу Кетхудова".
   Решение, по правде, возмутительное. Украдено на почте чиновниками 120 т[ысяч] рублей, посланных в Берлин, и присяжные признали вора невиновным.
   Решение это состоялось под влиянием речи адвоката, доказавшего, что хотя деньги украдены,- но какие деньги? Посланные с ущербом для казны, и куда же? В Берлин,- центр биржевой спекуляции, высасывающей деньги у нашего народа.
   Очевидно, что весть о таком решении должна была произвесть впечатление в Берлине.
   А теперь газеты, защищающие наш суд присяжных во что бы ни стало, принимаются оправдывать этот приговор такими же резонами.
   И вот наши международные отношения, запутанные и без того уже всякими недоразумениями, сплетнями, газетными статьями, страдают теперь еще от нелепых приговоров суда.
   Поистине, давно пора положить предел этому бесчинию судебных решений! Учреждение присяжных сшито совсем не по нашей мерке, да теперь и повсюду, кроме Англии, оно колеблется. У нас присяжные, безо всякой дисциплины, без строгого руководства, случайно собранные, невежественные, остаются под влиянием адвокатских речей и всякого рода влиянием слухов, общественной болтовни, происков и интересов, а председатели, которые имели бы характер, волю и опытность, чтоб руководить прениями,- великая у нас редкость.
   Позволяю себе еще раз обратить внимание Вашего Величества на эту настоятельную нужду.
   Правда, что не легко сделать это без участия прямой воли Вашего Величества.
   Вот уже год прошел с тех пор, как министр юстиции внес в Государственный Совет проект закона об ограничении суда присяжных. Надобно было бы тотчас пустить его в ход, но гражданский департамент не расположен к тому. Дело затянули, придумав потребовать заключения от всех министров, к чему, думаю, и нужды не было. Итак, до сих пор дело лежит, так как, говорят, от 4 министров нет еще заключения. Так оно может недвижимо перейти и в следующий год, если не будет дан толчок сверху. Если б Вашему Величеству угодно было объявить великому князю-председателю решительную волю, надобно надеяться, что дело подвинулось бы.
   
   1 ноября 1891

   Если б я знал заранее, что жена Льва Толстого просит аудиенции у Вашего Величества, я стал бы умолять Вас не принимать ее. Произошло то, чего можно было опасаться. Графиня Толстая вернулась от Вас с мыслью, что муж ее в Вас имеет защиту и оправдание во всем, за что негодуют на него здравомыслящие и благочестивые люди в России. Вы разрешили ей поместить "Крейцерову сонату" в полном собрании сочинений Толстого. Можно было предвидеть, как они этим разрешением воспользуются. Полное это собрание состоит из 13 томов, кои могут быть пущены в продажу отдельно, 13-й том - небольшая книжка, в которой помещены вместе с "Крейцеровой сонатой" мелкие статьи такого же духа. Эту книжку они пустили в продажу отдельно, и вот уже вышло третье отдельное ее издание. Теперь эта книжка в руках и у гимназистов, и у молодых девиц. По дороге от Севастополя я видел ее в продаже на станциях и в чтении в вагонах. Книжный рынок наполнен 13-м томом Толстого. Мало того,- он объявил в газетах, что предоставляет всем и каждому перепечатывать и издавать все статьи из последних томов своих сочинений, то есть все произведения новейшего, вредного, пагубного направления [10]. Недавно, когда ему возражали против этого заявления, он отвечал, что ему дела нет до того, какое действие произведут его статьи, так как убеждение его твердо. Толстой - фанатик своего безумия и, к несчастью, увлекает и приводит в безумие тысячи легкомысленных людей. Сколько вреда и пагубы от него произошло,- трудно и исчислить. К несчастью, безумцы, уверовавшие в Толстого, одержимы так же, как и он, духом неукротимой пропаганды и стремятся проводить его учение в действие и проводить в народ. Таких примеров уже немало, но самый разительный пример - кн. Хилкова, гвардейского офицера, который поселился в Сумском уезде, Харьковской губ., роздал всю землю крестьянам и, основавшись на хуторе, проповедует крестьянам толстовское евангелие, с отрицанием церкви и брака, на началах социализма [11]. Можно себе представить, какое действие производит он на невежественную массу! Зло это растет и распространяется уже до границ Курской губ., в местности, где уже давно в народе заметен дух неспокойный. Вот уже скоро 5 лет, как я пишу об этом и губернатору, и в министерство, но не могу достигнуть решительных мер, а между тем Хилков успел уже развратить около себя целое население села Павловки и соседних деревень. Он рассылает и вблизь, и вдаль вредные листы и брошюры, которым крестьяне верят. Народ совсем отстал от церкви: в двух приходах церкви стоят пустые, и причты [12] голодают и подвергаются насмешкам и оскорблениям. В приходе 6.000 душ, и в большие праздники, напр., в Покров, было в церкви всего 5 старух. Под влиянием Хилкова крестьяне для общественных должностей отказываются принимать присягу. Такое положение грозит большою опасностью, и, по последним известиям, я убедительнейше прошу министра о высылке Хилкова, который уже хвалится перед народом: "ничего мне не делают, стало быть, я учу правильно". Теперь надеюсь, что в министерстве сделают должное распоряжение.
   Нельзя скрывать от себя, что в последние годы крайне усилилось умственное возбуждение под влиянием сочинений графа Толстого и угрожает распространением странных, извращенных понятий о вере, о церкви, о правительстве и обществе; направление вполне отрицательное, отчужденное не только от церкви, но и от национальности. Точно какое-то эпидемическое сумасшествие охватило умы. К Толстому примкнул совершенно обезумевший Соловьев, выставляя себя каким-то пророком, и, несмотря на явную нелепость и несостоятельность всего, что он проповедует, его слушают, его читают, ему рукоплещут, как было недавно в Москве. Кружки этого рода сгруппировались особливо в Москве и, к сожалению, около университета, где три общества: юридическое, любителей словесности и новое, психологическое, собирают публику, большею частью из неопытной молодежи, для распространения самых извращенных идей; все они имеют свои издания такого же направления. В Москве же развелись ныне либеральные богачи-купцы и купчихи, поддерживающие капиталом и учреждения духа эмансипации (вроде женских курсов [13]), и журналы вредного направления. Так, на счет одной купчихи издается журнал "Русская Мысль", к сожалению, самый распространенный изо всех русских журналов; он в руках у всей молодежи, и множество голов сбито им с толку. Так, купец Абрикосов (конфектное заведение) поддерживает журнал: "Вопросы философии и психологии", служащий ареною для Соловьева и отчасти для Толстого. В этих-то кругах ходит легенда о том, что вся эта вредная литература может рассчитывать на защиту у Вашего Величества противу всякого стеснения речей и писаний, и эта легенда усилилась особенно после того, как принята была Вашим Величеством графиня Толстая.

http://www.rus-sky.org/history/library/pobed1.htm
(Проект: Русское небо)


  [1] Простить убивших Александра II народовольцев предлагали, в частности, писатель Лев Николаевич Толстой (в письме к царю) и религиозный философ Владимир Сергеевич Соловьёв (в публичной лекции, пользовавшейся успехом у слушателей).
  [2] Поэт Василий Андреевич Жуковский был воспитателем будущего императора Александра II.
  [3] В этом письме речь идёт о положении в Австро-Венгрии.
  [4] Конституция для Болгарии, получившей независимость благодаря Русско-турецкой войне 1877-1878 годов, разрабатывалась при непосредственном участии официальных российских представителей.
  [5] Якобы государственные. То есть якобы заботящиеся о государственных интересах.
  [6] Первый указ, предусматривающий открытие университета в Сибири, вышел в 1803 г. Заглохнувший было вопрос был вновь поднят в 1875 г., и через три года появился новый указ. Университет открылся в 1888 г.
  [7] Крупнейшие взносы: П. Г. Демидов - 182 тыс. руб., З. М. Цибульский - 158, А. М. Сибиряков - 100 тыс.
  [8] Иван Алексеевич Вышнеградский - министр финансов в 1887-1892 годах.
  [9] Имеется в виду курс рубля по отношению к иностранным валютам.
  [10] 1880-е годы отмечены появлением работ Толстого, противоречащих официальной церковной идеологии ("Исследование догматического богословия" - 1880, "В чём моя вера?" - 1884, а за ними целый ряд других). За это в 1901 году писатель был отлучён от церкви.
  [11] Главный лозунг толстовского движения - непротивление злу насилием. В частности, это подразумевало и отказ от сотрудничества с государством как проводником насилия, в том числе - с церковной организацией. Одновременно Лев Толстой выступал против социализма во всех его разновидностях. (В частности, соображения по этому поводу собраны в его последней печатной работе - "О социализме").
  [12] Церковные служители (священники, псаломщики, дьячки и т.п.). Их благосостояние прямо зависело от взносов прихожан.
  [13] Ввиду запрета для женщин учиться в университетах высшее женское образование развивалось до революции в форме частных курсов.

к перечню
Hosted by uCoz